Только-только начался новый четвертый поток бесплатного курса диалектической поведенческой терапии (ДПТ) «Тренинг навыков», который организует наш фонд. В течение полугода онкопсихолог фонда Евгения Шандрук будет обучать родителей, чьи дети вышли в ремиссию после онкозаболевания, жить в новой реальности, когда уже остались за спиной тяжелое лечение и больничная изоляция, но так много новых тревог и страхов на фоне серьезного морального и психического истощения. И пока тяжело понять, как с ними справляться.
Мы регулярно публикуем отзывы родителей, которые уже завершили курс. И сейчас делимся историей Светланы Цыганковой, мамы 16-летнего Светослава. Опубликованные ранее отзывы вы найдете по хештегу #времядетства_времяговоритьдпт или в разделе статьи.
Курс нашего фонда «Тренинг навыков» осуществляется в рамках программы психологической поддержки подопечных «Время говорить» и реализован благодаря вашим ежемесячным пожертвованиям. Спасибо!
Светлана Цыганкова, мама 16-летнего Светослава (мальчик находится в ремиссии), прошла наш курс диалектической поведенческой терапии (ДПТ) «Тренинг навыков» под руководством онкопсихолога фонда Евгении Шандрук. Вот что она рассказывает о своем опыте прохождения курса.
Наша семья живет в Ростове-на-Дону. Мы с сыном впервые начали лечение от онкозаболевания в 2017 году – и за эти восемь лет перенесли операцию и рецидив. Опухоль удалили частично, чтобы не затронуть важные функции организма. Сейчас заболевание в ремиссии.
Я была первым человеком, который заметил, что что-то не так. Сыну было 7 лет, и он иногда жаловался на головную боль. Затем у него появилась сонливость – засыпал сразу, как только возвращался из школы. Это было не похоже моего ребенка: он всегда был активным, любил бегать и прыгать. Я решила на всякий случай отвести ребенка на МРТ, и там мы узнали о заболевании.
Я врач-невролог, и я сразу поняла, что это за опухоль, где она располагается и какие могут быть у нее последствия. Первый хирург, к которому мы обратились, отказался оперировать сына, прямо сказав, что ему уже ничем нельзя помочь. Я нашла контакты других врачей, добилась операции, и только после того, как опухоль частично удалили, поняла, что могу ненадолго выдохнуть.
Самое тяжелое для меня время наступило после рецидива. Мы прожили шесть спокойных лет в ремиссии, и когда стало понятно, что заболевание вернулось, у меня опустились руки. Снова начался замкнутый круг: фонды, лечение, поездки. После процедуры гамма-нож и контрольной МРТ мы узнали, что лечение прошло успешно, и в этот период я решила обратиться за поддержкой.
Ранее я предпринимала попытки найти психологическую помощь. О болезни ребенка знали только самые близкие подруги. Я никогда не пыталась вызвать сочувствие к своим проблемам. Все частные психологи, к которым я обращалась, говорили одно и то же: «Время лечит, надо подождать, и все наладится». После общения с ними я не понимала, что делать дальше.
Я изучала информацию о заболевании ребенка в социальных сетях: родители часто обмениваются там опытом лечения. И тогда я узнала о психологической программе от фонда «Время детства». Я подала заявку, и мне сразу перезвонили. Основной страх на тот момент был связан с ближайшей процедурой МРТ: меня охватывала тревога за наше с сыном будущее. Участие в группе было для меня попыткой поддержать себя.
Наш контакт с Евгенией, онкопсихологом фонда и ведущей курса «Тренинг навыков», сложился сразу. Я воспринимала ее не просто как лектора, а как человека, небезразличного к нашей жизни. Примеры из практики, которые она приводила, способствовали тому, что мы лучше усваивали и запоминали материал.
К завершению курса мы с другими участницами сблизились и стали очень откровенны друг с другом. Мы могли обсуждать самые личные темы, зная, что здесь не будет осуждения. Общение в группе с другими мамами очень помогло – именно благодаря участницам я понимала, как лучше работать с программой курса, как применить теорию на практике. Всех нас объединяла общая проблема.
Благодаря курсу я спокойнее приняла ситуацию. Я поняла важную вещь: я делаю максимум для своего ребенка, но я не царь и не бог, на большее не способна. Я обрела созидательное спокойствие – оно не дало мне опустить руки, а наоборот, придало силы для дальнейшей борьбы.Именно тогда, во время занятий с Евгенией, я услышала важные слова о том, что нужно принимать ситуацию, адекватно оценивать ее и бороться. В тот момент я осознала: если я доведу себя до нервного срыва, я не смогу помочь своему ребенку.
Раньше я винила себя в том, что ребенок заболел, думала, что во время беременности или родов что-то шло не так. После курса я стала спокойнее и поняла, что не все в наших руках. Теперь я не задаю вопросов «почему так произошло» или «почему именно с моим ребенком», просто живу дальше и верю в лучшее.
Сейчас мне очень помогает медитация – я часто говорю себе: «Успокойся, сядь, глубоко вдохни, нормализуй дыхание». Важно подходить ко всему рационально: составлять план действий и следовать ему.
На курсе была тема «Что тебе нужно для счастья?». Она вызвала оживленное обсуждение среди участниц. После этой практики я поняла, что многое себе просто не позволяла: пока ребенок болеет, не представляешь, как можешь куда-то идти без него, с кем-то общаться. У всех участниц было чувство вины перед детьми, которое не давало оставить ребенка дома, а самим сделать что-то для себя.
Со временем я научилась уделять время себе. Раньше я могла выйти на маникюр, например, но это сопровождалось чувством вины. Теперь понимаю: когда тебе самой хорошо, то и окружающим тоже. Когда я нахожу в себе силы делать что-то для себя – значит, у меня есть силы бороться.
На курсе мне тяжело давались письменные упражнения. Но когда все же удавалось выразить мысли на бумаге, я понимала, что сильно продвинулась вперед. Перечитывать написанное и понимать, что я смогла – это очень приятно.
Сейчас я более спокойно отношусь к МРТ: страх есть, но не такой сильный, как раньше. Я готова услышать любой результат, но надеюсь на хороший.
Не все методики, полученные от Евгении, удается применять на практике – контроль эмоций требует постоянной работы. Я собираюсь вновь вернуться к материалам курса и пройти его заново, чтобы собрать все мысли в кучу. Возможно, свою роль сыграл недостаток времени – информации было так много, что я не успевала ее обрабатывать. Поэтому хотелось бы погрузиться глубже. Сама программа очень хорошая и нужная.
В жизни много стресса, поэтому работа психологов крайне важна. Такие курсы дают ответы на множество вопросов. Даже сейчас в повседневных ситуациях у меня всплывают мысли о том, что я могла бы применить знания с занятий.
После болезни ребенка меняется отношение к мелочам жизни. То, что в других семьях не воспринимают как мелочь – плохие оценки, неубранная комната, – для меня ничего не значит. Просто надо жить и радоваться каждой минуте, что у нас есть. Ведь мы не знаем, что будет завтра. Надо быть более терпимыми друг к другу и не заострять внимание на мелочах. В мире много негатива, и не хочется приносить его и в свою семью.
Сейчас сыну 16 лет – он очень позитивный и жизнерадостный. Его невозможно застать дома: он ходит на концерты, катается на велосипеде и самокате. За эти восемь лет я ни разу не видела его в депрессии. И у меня есть силы поддерживать его, потому что я научилась поддерживать себя.
